Музыкальная школа

[perebeia1]

Тогда все музыке учились, модно было. И я с первого класса мечтала. Зачем оно мне далось – не понимаю теперь, но умирала хотела. Особенно такую папочку на шнурочках для нот носить. Родители отговаривали, слуха-то нет совсем. Хоть мамины уроки и помогли, но все же фальшивлю слегка. Записали меня в кружок при школе, чтобы отстала. Думали, похожу да брошу. А я не бросила! Два года добросовестно ходила и училась. И репетировала на школьном пианино после уроков, или у соседки тети Киры. Помню, как меня распирало от гордости и радости, когда я одолела первую пиесу, какие-то Гуси-гуси га-га-га, два такта. И гаммы, и арпеджио, все мне нравилось и все я с азартом разучивала. Ну, делать нечего, стали думать про музыкалку. Сначала отвели к знакомому педагогу. Он меня послушал и сказал, что слух есть, с воспроизведением туговато. Но это поправимо. Великого музыканта из меня не выйдет, но выучиться вполне могу. И еще чувство ритма у меня хорошее оказалось. И поступила я сразу во второй класс, все же не зря два года побарабанила в школьном кружке. Ну а как пианино мне дядя Самуил подарил я уже писала.

Учиться было легко. Единственное – сольфеджио. Все же переоценил мой слух знакомый педагог. Диктанты писать я не могла правильно. Это когда мелодию играют и надо нотами ее записать со слуха. Только кварту и терцию уверенно опознавала, остальное с большим трудом или списывала у соседки. Зато все произведения на теории музыки отгадывала слету, папа же дома все время классику слушал, да все мы, не только он. И журнал Музыкальная жизнь выписывали:)





С инструментом тоже никаких проблем не было. Татьяна Марковна меня любила, хвалила, четверка всегда выходила у меня, а то и пятерка. А еще она любила со мной поболтать. И маме все с восторгом говорила, какая я умненькая и рассудительная, как со взрослой со мной поговорить можно. Что уж я там рассуждала совсем не помню. Но помню, что и она мне про себя что-то рассказывала тоже, прямо как взрослой, и я очень гордилась этим. Иногда мы с ней так весь урок и проболтаем бывалочи. А уж половину – это обычное дело было. Одна была заковыка: в конце года надо было играть на академическом концерте и экзамены сдавать. Экзамены еще ладно, там двое слушали. А вот концерт – это на сцене, да в зале педагоги все сидели. И вот прямо фобия у меня, ноги не несут на эту сцену, не соображаю ничего, не то что играть. А один раз в обморок упала, по-настоящему. Сыграла не помня себя, встала, еле спустилась со сцены и прямо маме на руки упала. Ну, все знали насчет моей слабости и потому особо не придирались. Тем более Татьяна Марковна моя всем говорила, что на уроках я прекрасно играю.

Учиться надо было 8 лет, и первые пять я отучилась без проблем. А потом моя Марковна перешла в другую школу, переехали они что ли, не помню. И стала я учиться у старенькой совсем учительницы, Галины…Галины… не помню отчества. Первое побуждение - у мамы спросить надо :) Она было настоящий педагог, старой школы еще видимо. Но я это не сразу поняла.

Послушала она меня на первом занятии и говорит – все ясно. Будем заново руку ставить. И стали мы с ней опять Гуси-гуси одним пальцем играть. Месяц одним третьим пальцем правой руки я долбила этих гусей. Чуть с ума не сошла! Ничего понять не могла! Я же Шопена уже играла, и вдруг все сначала. Злилась ужасно. И что там у меня с руками не так не понимала. Хотела уже к другой учительнице перейти, но тот же знакомый педагог сказал – не вздумайте, это редкая удача, что к ней попали. Она вот такую пианистку выучила, и вот такую. Ну я и долбила гусей этих. С другими пальцами дело быстрее пошло. Но полугодие заканчивалось, скоро отчетный концерты, а я все этюды для первых классов разыгрываю. Галина говорит – ничего, сыграешь легкую пьеску, но так как надо. И домой мне велела приходить к ней на дополнительные занятия. И все это бесплатно она меня переучивала. И переучила ведь! На концерте все учителя прямо ахали, как рука поставлена идеально. Жаль техники маловато, но четверку поставили.

Два года я пахала и пахала, нагоняя упущенное. Болтать некогда было на уроках. Два раза в неделю уроки, плюс дополнительные дома, теория музыки, сольфеджио, хор. А хор у нас замечательный был, Клигер им руководил, тоже от Бога хормейстер. Вторым голосом с моим слухом трудновато было петь, фальшивила иногда, а он все слышал, тут же! Сейчас же по рядам пойдет и прислушивается, кто съехал, я аж обомлею вся и пою потише. Но я не одна такая к счастью была. Не поймали:)

Да еще же я на секции всякие ходила периодически. И с отстающими занималась. И на каток. Чуть не каждый день мы кататься ходили. На Гастелло. И во дворе у нас каток был большой, где 13 больница теперь построилась. Как я любила коньки! И научилась ведь сама собой и задом, и передом, и боком, и ласточку, и крутиться как фигуристка. Тогда же как раз фигурное начали по телевизору показывать, все смотрели до ночи, даже обязательную программу, всех фигуристов знали. Чего в фигурное катание не записалась не помню уже. Да некогда было просто. Но музыкалку не бросила. Не знаю зачем мучилась так. Не могу я бросить, если чего-то начала. Буду колоться но доедать:) Даже скучные длинные книги до конца дочитываю и ни абзаца не пропускаю. Не могу объяснить зачем. У каждого свои бабахи.

Это выпускной в музыкалке.





Под портретом Ленина моя Галина... Александровна же! Вспомнила! А слева учительница сольфеджио. Между ними девочка Марина, которая когда выросла моей Марине гланды удаляла. Тоже музыкантом не стала. А платьице на мне такого красивого желто-табачного цвета. Бусинки только зря налепили.



Единственное – взяла академ перед выпускным классом, потому что в школе тоже 8 класс заканчивала. И там экзамены, и в музыкалке – это уж слишком. Но в 9 классе доучилась и в музыкальной. Перед экзаменами мне моя Галина и говорит: вот это на экзамене будем играть, а это будем потом к поступлению готовить. Я – к какому поступлению? Ну как же, в училище музыкальное. Я прямо так и села. Я и не мечтала дальше учиться, куда мне с таким слухом, да еще отстала с этим переучиванием и вообще рада была, что прилично музыкалку-то кончила. Галина меня и не хвалила никогда, но оказывается сумела выучить так, что и в училище могла бы поступить. А туда тогда такие конкурсы были! Родителям сказала, они обрадовались, чем плохо женщине музыкантом быть, да и их с папой мечта несбыточная в детстве. Но наверное Татьяна Марковна была отчасти права насчет моей разумности. Я сначала было окрылилась тоже, а потом подумала. Трезво оценила свои таланты и поняла, что в концертном платье мне на сцене не выступать ни в жисть. Это раз. Училище – это среднее образование, а учиться 4 года, и учиться тяжело. И это мой предел, никакие гнесинки по мне не заплачут никогда. И что дальше? Учительницей музыки? Конечно, тогда это был хороший заработок, одними частными уроками можно было хорошо заработать. Но это совсем не то, чем бы мне хотелось заниматься. Тем более без всяких перспектив, чистое ремесло. По-моему, для 16 лет я неплохо все рассудила. И родителей убедила. Особенно тем, что останусь со средним образованием. Вопрос о том, на кого и где учиться дискутировался периодически, но как бы в порядке мечт. Мы все в семье мечтатели. Выглядело это так примерно. Запомнился мне этот эпизод очень почему-то.


Однажды я не пошла с родителями гулять, осталась во дворе с друзьями. Родители тоже решили далеко не уходить и приглядывать на всякий случай, я уже в 9 классе училась. Мы сидели на лавочке у дома, а родители нарезали круги вокруг него. За день до этого папа принес справочник учебных заведений. И мы оторвались. Каким мечтам мы предавались, читая его весь подряд по алфавиту! Кем я только ни побывала! Я выходила замуж за иностранца, учась в МГИМО, и мы все уезжали в сказочную страну Заграница. Я заканчивала Бауманское и становилась директором папиного завода. Или выходила замуж за будущего такого директора. Мои мечты стать ветеринаром были пресечены в корне. Но перепробовали мы все. И ткачиху, и повариху, и сватью бабу бабариху. Мы дошли до буквы Х и я отпросилась погулять с друзьями. А родители и на прогулку отправились со справочником, просто не могли оторваться от него. И вот, появляясь из-за угла дома, они сразу кричали мне издалека название очередного ВУЗа на букву Х. Помнится, ни один мне не глянулся. Ни хабаровский, ни харьковский, ни херсонский. И тут они дошли до буквы Ц. Тут и нашелся институт для меня. Вынырнув после очередного круга из-за дома, они закричали:

- Оля! Мы нашли, нашли! Цитрусовый институт! Ты представляешь? Цитрусовый! В Сочи! Учиться у моря! А работа какая, а? Всегда на свежем воздухе!

Вовка из серого дома не выдержал. До сих пор он считал, что родители просто шутят.

- Оля, они что, серьезно??

Ох, Вова, это сложный вопрос, тебе не понять. Да, серьезно. Сейчас они свято верят, что я выучусь на цитрусовода, или может там отдельные специальности, апельсиновод, лимоновод, грейпфрутовый факультет отдельно. И буду работать всю жизнь в апельсиновых рощах у моря, и туда же приплывет мой принц под парусами лимонного цвета, и родители будут нянчить наших детей на свежем воздухе, у нас в семье культ свежего воздуха, и никто из нас никогда не состарится и не умрет.

Но когда настанет время действительно выбирать где учиться, я буду снова разумной девочкой и выбирать всего из одной буквы У. Больше мне выбирать не из чего. Никогда и никуда меня мама не отпустит. Мы все это знаем. Но до этого еще два года. Еще есть время помечтать.

А со своей Татьяной Марковной я потом жила в одном доме на Крупской. И мы снова подолгу болтали:) Ну и надо ли говорить, что окончив музыкалку, я к пианино не подходила больше. Судом не присудишь. К Аделиному недавно подошла из любопытства. Выяснилось, что ноты помню:) И четыре такта из фуги, которую на выпускном играла. Ну и что-то простенькое сыграть могу с листа как ни странно. только не стану, не хочется совсем:)

Comments

[gorgona-21.livejournal.com]

А "электропианину" можно запросто поставить в твоей комнате. Написала и сразу вспомнила как Иришка объявила как-то "Красных крестов": "на электроОргане - Виктор Мемхис" (с ударением на второе О)

[perebeia.livejournal.com]

А я помню как объявили - Дюбюк, Птючка:) И как Лялька Серавкина Кузнецов грома объявляла с косой своей.