perebeia1

В тот вечер то ли кто-то уезжал, то ли продал картинку иностранцу… они падки были на подпольную живопись. Когда она вывалилась из подвалов, то почти вся оказалась не выдерживающей света. Но и время изменилось, чувствительность восприятия притуплена, кричащий звук и цвет одолели всех, что в этом гаме еще может остановить, привлечь внимание?

Давно перебесился дождь,
и пыль к объятиям готова....
Сухой язык бросает в дрожь,
перекусив, как нитку, слово.

каждый раз встретишь или рыдающего молча человека если он идет один или едва ползущую пару чаще всего женщину и старушку - они идут так как показывают в блокадной хронике - едва тянут ноги тянут как санки с трупом груз беды... кароче даже в этом жутком районе сегодня было солнце. чем оно и прекрасно: в отличии от нас оно совсем не брезгливо и равно светит на юных красавиц и старых уродин; на *москвича в третьем поколении* и таджика в мрачной ван-гоговской толпе собратьев похожих на рассыпанные брошенные в грязный снег угли, меняющиеся прямо на глазах - остывающие; на вора и на обворованного, на бездомного пса с подружкой метавшихся под ногами прохожих и переглядывающихся умными говорящими глазами; на огромные черные скелеты гигантских доисторических бабочек которыми зимой выглядят столетние липы и на подвижных украшенных всеми возможными способами девочек-подростков из местного профтехучилища; солнце равно освещало тесную помойку человеческого центра города и пустынное синее небо где оно царствовало - озаряло всех нас, животворило, не выбирая...

Мы - ваши злые дети, которых вы зачем-то завели, хотя и знали, знали с самого начала, как это будет. Неблагодарные дети, которые не хотят с вами играть и разговаривать, потому что им интересно с другими, такими же нахальными и порочными мальчишками и девчонками.
Стой прямо и смотри мне в глаза! Где ты был? Что ты делала весь день? Почему твои книжки как валялись на столе, так и валяются? С кем ты опять болтала? Ты курил? Не ври!!!
(Господи, но почему «не ври»… Да если мы перестанем врать, что у вас останется?)
Я вообще-то не заставляла со мной связываться. Мама, я очень тебя люблю. Нет, я не хочу загнать тебя в могилу. Нет никого важнее тебя, не плачь, пожалуйста. Пап, я побежала?

Удаленные файлы всегда оставляют эхо –
tmp, по которому можно их воскресить,
и во мне – терабайты любви, печали и смеха,
человек, уходя во тьму, обретает нить,
и за эту нить, из черноземной пучины,
можно вытащить всех, оживить, наделить судьбой

восприятие значков(букв) на бумаге, а также изображений на ней, или на холсте, - штука странная. Многие умеют буквы читать, складывают слова, и узнают предметы, нарисованные, если, конечно, похожи. Но чтобы из черных значков слагались картины, сцены, по живости равносильные реальности... Если не вложено лет до десяти, дальше не будет ничего такого. Над вымыслом слезьми никто не обльется, картинки станут обоями, ну, может дизайном, под стать обоям, и с силой жизни не сравнимы. Огромная потеря, такая же как потеря способности к абстрактному мышлению, только другая сторона, равносильная и равноценная...

Если просто про хобби говорить, то куда круче линди-хоп, реггетон или вождение самолета. Или есть у меня знакомые, которые прыгают с моста - как посмотришь в их горящие глаза, так и замолчишь про свои брелочки))

Может быть, я какая-то впечатлительная, но вид аккуратно развешенных на тремпелях для просушки вдоль дороги частей дамского и не дамского туалета, меня продолжает шокировать! Похоже, что у 90% населения Поднебесной несколько видоизменённое чувство не только брезгливости, но и стыда (интересно, это наследие культурной революции или так и было…). Грубо говоря, малоэстетичные трусы, ибо по большей части, как я теперь (после просмотра нижнего белья всей страны) точно могу сказать, китайские граждане не заморачиваются всякими там кружевами и рюшами, весело развиваются в клубах придорожной пыли и выхлопных газов вдоль всех дорог родины Великого Мао…

Мне подарила одна маленькая воинственная страна
газовую плиту от фирмы «Неопалимая Купина»:
по бокам у нее – стереофонические колонки,
а в духовке – пепел, хрупкие кости, зубные коронки,
и теперь уже не докажешь, чья это вина.

Если строго по инструкции, то обычный омлет,
на такой плите готовится сорок пустынных лет:
всеми брошен и предан, безумный седой ребенок,
ты шагаешь на месте, чуешь, как подгорает свет
и суровый Голос кровоточит из колонок.

Когда шопинг становится искусством, то искусство неминуемо становится шопингом

и в конце представленья выходит горбатый клоун,
издевательски ощеривая акулью пасть.
Он ведет себя не смешно и ужасно глупо,
древний голод переполняет его зрачки,
что еще чуть-чуть, и ворвется в зал цирковая труппа -
в трупных пятнах, кромсая публику на куски.