![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Второй сад
Первый сад остался как недопитая рюмочка. Ни яблочек лучших сортов не дождались, ни сливы не попробовали. Родители начали лелеять мечту о даче, и чтобы не шесть сот в улье, где все соседи знают, сколько раз ты сходил в туалет и когда пукнул, а что-нибудь отдельное от трудового коллектива хотя бы в выходные. Родители всегда лелеяли какую-то мечту. И мечты их сбывались. Отдельная квартира, новая мебель, сад, квартира не в загазованной Черниковке, потом в центре и полнометражная, следующая мечта была дача. И что вы думаете, и она сбылась. Только папа с его упорством мог сначала присмотреть какую-то свалку на окраине деревни, уговорить сельсовет отдать эти 20 соток под сады, потом выбить разрешения во всех инстанциях. Конечно, все это тянулось долго, то ликовали по поводу полученного в какой-то инстанции разрешения, то опять бумаги где-то застревали, то отказывали еще какие-то совсем неожиданные инстанции. Но в конце концов все стены были пробиты, и образовался садовый кооператив из четырех дач, представьте себе, это в брежневские-то времена. Свалку расчистили, и прямо на берегу Демы у деревни Бочкаревка стали строиться почти настоящие четыре дачи соток по пять кажется. Три остальные принадлежали рабочим с папиного завода. Тогда уже разрешали строить не обязательно будки, чуть побольше что-то. Получились аж две комнатки и веранда. Соседи потом и баньками расстроились, и гаражами. До сих пор там обитают.
Меня дачная жизнь тогда совсем не привлекала. Проводить выходные на грядках, да еще давиться в электричке с урожаем - нет уж. Из мужа сельский хозяин был вообще никакой. Так я родителям и сказала, что я в их мечте не участвую. Так что ездили мы туда только когда нужна была помощь и без нас не обойтись.
Помню, как обои на потолок клеили, какие-то моющиеся, тяжеленные, желавшие прилипать к нашим башкам, а не к потолку. Как я крашу ставни со стремянки, в платочке и какой-то робе, заглядываю в окно кухни, где мама варит суп:
- Хозявы, могарыч бы надо побольше, работы много!
Мама чуть суп с плиты не своротила от смеха. Вспоминали с ней этот эпизод в ее последние дни, смеялись. Вообще все время помнится какое-то веселье в этом саду, когда приезжали. Ну и купание конечно, Дема-то под окнами прямо течет. И прогулки в каких-то желтых полях, гроза, которая чуть не застала нас в поле.
Конечно, опять были добыты в питомнике лучшие сорта, все рассажено в предвкушении первого урожая. Папа вел борьбу с сорняками лопатой, выворачивая по полгрядки вместе с ними, мама орала, обороняла свои грядки как могла, гнала его с солнцепека полежать хоть полчаса, но папа был неумолим и воротил свои комья от зари до зари. Мы с мамой пололи грядки с двух сторон, вспоминая первый сад, и вот вчера еще я была ребенок, а теперь у самой ребенок, и как все быстро. Мы еще не знали, что время, когда я буду полоть с этим ребенком в третьем саду, настанет еще быстрее. А пока родители увозили Машу на выходные на свежий воздух.
Все было хорошо, но дорога! Толпа, которая вносила тебя в электричку по стойке смирно, и в этой позе чаще всего и ехать приходилось все 45 минут. И держать корзинки с припасами, и с урожаем на обратном пути. Яблоку негде упасть это была не гипербола. Люди вдавливались между сиденьями, чуть не на колени уже валились сидящим. А вечером на обратном пути почему-то еще опаздывали эти электрички. Причем часа на два иногда. И мы с киснущими ягодами в ведрах изнывали на станции, где конечно негде было даже присесть. А мимо все неслись какие-то длиннющие товарняки с цистернами, щебнем, тракторами, железяками, станками, углем. Иногда сиротливо мелькал более-менее чистенький вагон, в котором возможно везли какие-то промтовары или продукты. И я смотрела на все это могучее передвижение железяк, и не могла понять, какой смысл во всем этом неукротимом производстве и перемещении, если людям все равно даже приличные трусы надо доставать в битву и в очередь, везти из Москвы, за колбасой стоять в очередь, квартир ждать до пенсии, записавшись в очередь на гарнитур для нее после института. И зачем это все тогда, если для обычной нормальной жизни нет почти ничего? И почему нельзя пропустить вперед электричку с усталыми людьми, которым завтра снова вырабатывать эти железяки у станка? Что случится с этими железяками, если они на 15 минут позже проедут? Вся политэкономия социализма мне стала понятна, пока вагоны пересчитывала на этой станции. Чуть не по 60 вагонов товарняки туда-сюда, туда-сюда, а какой толк от всего этого? Строители развитого социализма киснут над своим урожаем в плохонькой одежде, а завтра к станку, производить начинку для этих вагонов, а в перерыве успеть молочного отхватить в очередь, а если повезет, то и колбаски.
Запомнился еще такой случай в переполненном вагоне. Переполненном так, что из прохода людей выдавило в промежутки между сиденьями, мужа аж к самому окошку, где он и стоял на одной ноге, высунув голову в окно. И вдруг какой-то бабе не понравилась его поза. Почему он к ней задом стоит? Выпятил свою задницу, ни стыда ни совести. Муж миролюбиво сказал, что если очень постарается, то может как-то извернуться другой стороной, но ведь и там у него не Малая советская энциклопедия, а тоже не совсем приличное место. Но если вам так больше понравится - я готов. Баба взбеленилась окончательно и стала орать что-то совсем несуразное. Я попробовала ее утихомирить, и она спросила, с какой стати я заступаюсь за эту жидовскую морду. Я хохотала до истерики. Морда у Мити как раз совершенно русская, по сравнению с моей во всяком случае. Объяснила бабе, что это мой муж - тогда тоже стала жидовской мордой, удостоилась.
Потом папа осуществил еще одну мечту: купил старый списанный драндулет, волгу такую, форгоном. Водить никто из нас не умел, да мама бы и не позволила, и правильно сделала. Так что возил нас папин шофер. Он все равно был неженатый, и жил в однокомнатной квартире с родителями, братом с женой и его двумя детьми. Да, так и жили. На вопрос, как они размещаются хотя бы спать, это ж минимум три кровати для взрослых и две для детей, и куда-то же надо одежду еще сложить, посуду… и как в промежутке между кроватями размещаются, когда бодрствуют, он только посмеивался. Так и не рассказал. Сам он, кажется, в ванной ночевал. Так что только рад был с нами выходные провести на просторе, да и мы к нему привыкли давно как к родному. Не зря Маша одно из первых слов сказала – Сига. Игорь значит, так его звали.
Еще мы ездили в сад, когда родители уезжали в отпуск – поливать и собирать урожай. Конечно, друзей зазывали, костер жгли, шашлыки жарили. Но и работу исполняли порученную тоже добросовестно, я даже компоты и варенье научилась делать.
Однажды уехали в отпуск одновременно и родители и свекры. Не помню уж, как мы квартиры сторожили в какую череду, но на нас еще и собака свекров Чина была оставлена, пожилая терьерша лохматая. Она конечно тихо по-стариковски тосковала о хозяевах, но когда мы взяли ее с собой в сад… Никогда не забуду, что с этой собакой стало! Она носилась по полям как щенок, только уши по ветру. Поверить не могла, что существует такой простор на свете, а не только квартира и дворы. Когда вернулись хозяева и приехали за ней, конечно, обрадовалась, прыгала, целовала их. И вот они собрались домой, свекровь хотела надеть на Чинку поводок, и вдруг она бросилась ко мне, прижалась и не идет. Свекровь чуть не заплакала:
- Чина, ты что же это… а мы как же?
Чина заметалась. То хозяйку лизнет подбежит, то опять ко мне. Потом придумала. Стала носиться от нее ко мне, явно зазывая и всем видом говоря: оставайся здесь с нами, здесь хорошо, у них сад, будем бегать там в полях уши по ветру! Но все же верность хозяевам победила, согласилась ехать с ними.
В деревне у родителей завелась подружка Валя. Толстая невозмутимая бабища. У нее было не то трое, не то четверо детей, и здоровенный молчаливый муж. Она все корила маму, что только одного ребенка завела. Ну как это? А случись что с ней, и что тогда? Как будто чем больше детей, тем меньше жалко потерянных. Дети все были тощие, бледные и какие-то худосочные. Деревенским здоровьем не пыхали. Ели, видно, что на огороде вырастет, да что курочки снесут. Отец с виду тихий и молчаливый бил их смертным боем, о чем Валя совершенно спокойно рассказывала. Он зверь, зверь у меня, как выпьет. Володьке вон в позвоночнике чего-то своротил, даже в армию не взяли. Говорилось это совершенно спокойно, как о независящем от нее явлении природы. Зверь, зверь... как дождь, дождь. Но как-то эти дети выросли, старшую даже замуж выдали чуть не в 16 лет, и родителей пригласили на свадьбу свадебными генералами. Мама потом рассказывала про свадьбу, очень впечатлилась. Стол, заставленный здоровенными пирогами, соленьями, курами, и ни одной тарелки ни у кого, только ложки раздали, так положено. Родителям все же выдали тарелки. Отсидели они приличие, и на электричку. А вся свадьба их провожать с гармошкой пошла. Мама бедная всю дорогу тряслась, как бы кто знакомый не встретился.
Еще помню, как задумала эта Валя дом новый строить, и прошел слух, что их деревню сносить будут что-то на этом месте строить. Все не знала, строить или нет, снесут - не снесут. Потом решилась все же строить. Мама спрашивает - узнала что про стройку? Не, к гадалке съездила, она сказала - стройте. На картах что ли гадала? Не, она на ум гадает. Как это на ум? А так, глянет на тебя просто, и скажет что будет. Построили дои из списанных шпал. Вонял на всю деревню, зато даром. Папа им говорил - вредно, нельзя, заболеете. Не послушались. Муж у нее от рака умер потом. А деревню-то и правда не снесли. До сих пор стоит.
А еще бабушка этот сад прокляла:) Приехала с сестрой Клавдией, ходили, гуляли, ягодками лакомились. Пока бабушка не увидела лестницу, прислоненную к забору, и зачем-то на нее полезла. Это ей уж сколько было-то? Под семьдесят. Лестница рухнула, бабушка сломала руку, на вопрос, чего ее понесло на лестницу, ничего пояснить не могла, только проклинала сад, и зачем я сюда поехала. Бабушка у меня была сущий ребенок и реагировала на все по-детски. Впихнуть ее со сломанной рукой в электричку не представлялось никакой возможности, и мама уговорила машиниста взять ее на паровоз. Так они с Клавой и прибыли в Уфу на паровозе.
Лет через пять сад был продан, так и не попробовали опять яблочек. Родители осуществили следующую мечту: переезд к морю, в Севастополь. Теперь садом владеет мамина двоюродная сестра, и я так и не выбралась к ней в гости хоть посмотреть на этот сад и отведать яблочек. Говорят, прямо под окнами провели дорогу и по ней ездят грузовики день и ночь, кругом понастроили дач и все испортили там уже. Не поеду лучше. Пусть останется в памяти таким, каким был при родителях.
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
Про то, где спали в советские времена. У мужа в университетском общежитии почему-то был один лишний жилец без кровати. Он спал то ли на столе, то ли под столом.
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject